Дама червей - Страница 15

– Я заплачу за ущерб, – сказал Мэтью с краткостью, которую, как он знал, многие принимали за высокомерие. Увы, он не был придворным. У него совершенно нет навыка произносить витиеватые извинения.

Щеголь выпрямился, было заметно, что ему стоило огромных усилий сдержать свое раздражение.

– Могу ли я спросить, кто вы, сэр?

Мэтью слегка поклонился, как того требовали хорошие манеры.

– Я барон Грейсток. А вы?

– Жак Ла Файе, посланец законного короля Франции, – с достоинством отвечал француз. – Вы разбили драгоценнейший подарок, предназначавшийся вашей королеве, барон, – добавил он.

Мэтью с трудом удержался, чтобы не выругаться. Вечно ему не везет.

– Я и не знал, что король Генрих Наваррский направил в Англию доверенное лицо, – сказал он. – Мне казалось, это ему не по средствам.

Ла Файе холодно посмотрел на него.

– Именно поэтому я здесь. У него нет средств, чтобы направить сюда официального посла с многочисленной свитой. А я только что вернулся из поездки по сбору пожертвований. Не желаете ли сделать взнос?

«Великолепно!» – усмехнулся про себя Мэтью. Генрих Наваррский был ближайшим наследником престола, но он был протестантом, поэтому католики отказывались признать его королем. Францию не один год разрывала гражданская война.

Теперь же, когда Елизавета отказала Генриху в дальнейшей материальной поддержке, уже оказав, по ее мнению, более чем щедрую помощь, посланец короля просит деньги у частных лиц.

– Вы лучше поговорили бы с лордом Эссексом, – сказал Мэтью. – Он давно рвется поддержать Наваррца. Скажите мне, сколько стоит ваш подарок, я готов возместить его стоимость.

– Это уникальная ваза. Ее ничем нельзя заменить. – Ла Файе бросил на него оценивающий взгляд. – Не соблаговолите ли быть моим гостем сегодня вечером? Мы могли бы поехать в город, отужинать? – Отказ Мэтью участвовать в пожертвованиях, казалось, лишь разжег его любопытство. – Мы можем остаться и здесь, если вам угодно. Я хотел бы обсудить некоторые планы, которые могут оказаться интересными для вас.

Мэтью сомневался, что его может заинтересовать что-либо, предложенное этим щеголем. Он знал, что дело француза было правым, но его волновало лишь одно – как побыстрее отремонтировать свои корабли и найти финансовое обеспечение для следующего плавания. Если ему не удастся это сделать, придется остаться здесь. Насмешка судьбы заключалась в том, что королева требовала, чтобы он отправлялся в море, но изыскивать для этого средства предоставляла ему самому.

– Благодарю вас, но на этот вечер у меня уже назначена важная встреча, – вежливо ответил он французу.

Мэтью направился к себе, чтобы разбудить Кэрью и расспросить его о знакомстве с Титанией. Он не хотел признаваться себе, что им движет не только забота об интересах сына.

4

Солнечный луч упал на лицо Кори, и она проснулась уже второй раз за это утро. Боже мой, утро уже в разгаре! Ей давно надо быть у королевы, а Сэмюэлю – у своей госпожи.

Она выбралась из постели, разожгла огонь для Джордано. Затем стала на колени возле спящего ребенка, умиленно глядя на его разрумянившееся личико.

– Сэмюэль, солнышко мое, уже время подниматься. – Она нежно погладила его щеку.

Сэмюэль улыбнулся во сне:

– Мама?

У Кори защемило сердце, столько любви и надежды было в его голосе. Взяв мальчика на руки, она ласково качала его, стараясь сдержать слезы.

– Это твоя подруга Кори, – прошептала она, прижимаясь к нему щекой. – Время вставать, дорогой, и начинать новый день.

Окончательно проснувшись, Сэмюэль захныкал и плотнее прильнул к Кори, вспомнив о жестокой действительности.

– Я знаю, что тебе ее не хватает, – успокаивающе говорила она. – Мы с тобой когда-нибудь поставим памятник на ее могиле. А сейчас я должна проводить тебя к леди Флеминг, которая будет очень сердиться, потому что ты опаздываешь.

Кори быстро оделась, затем помогла мальчику привести себя в порядок. Когда они уже собирались выйти, Джордано встрепенулся и захлопал крыльями на своем насесте.

– Нам лучше покормить его, иначе он не успокоится, – озабоченно сказала Кори, подходя к деревянному сундуку, где хранились мешочки с крупой и прочими припасами. – Ты не нальешь ему воды, Сэмюэль?

Когда они вошли наконец к леди Флеминг, был уже восьмой час. Горничная Джейн, открывшая им дверь, испытала явное облегчение при виде Сэмюэля.

– Ах, Дороти, у вас тут горячая вода! Позвольте мне умыть Сэмюэля, прежде чем он приступит к своим обязанностям.

С этими словами Кори стремительно вошла в комнату, решив, что лучшая защита от леди Флеминг – это нападение. Это была правильная тактика, потому что Дороти легко впадала в гнев, как, например, вчера вечером. Надо заметить, что эта дама не была в душе жестокой. Если кому-то удавалось найти к ней правильный подход, она могла быть даже доброй.

Дороти растерянно посмотрела на Кори:

– А почему ты с Сэмюэлем, Корделия? Он что, тебе надоедал?

– О нет, нисколько. Он помогал мне кормить попугая королевы. – «Это не так уж далеко от истины», – думала она, умывая личико Сэмюэля. – А теперь помой руки. Вот так. С мылом, – командовала она, заметив, что, едва намочив руки, он потянулся за полотенцем. Мальчик неохотно взял мыло. – А где вы держите его чистые рубашки, Дороти?

Дороти неохотно оторвалась от зеркала.

– Его что?

– Его рубашки. – Кори заглянула в открытый сундук, но увидела там только безделушки и платья.

Джейн, которая жевала хлеб с сыром, сидя у камина, вскочила и открыла другой сундук.

– Вот здесь, миледи. Я постирала ему рубашку, чтобы не пришлось платить прачке.